30 июля 1939 года в бывшей усадьбе бабушки М.Ю. Лермонтова был «торжественно открыт музей» поэта. Шли годы, менялись экспозиции музея, фондовая коллекция пополнялась новыми экспонатами, менялся статус музея: с дома-музея в 1939 году до Государственного музея-заповедника в 1969-м. До 100 га расширилась территория музея, а это значит, что возрос объем работ, потребовавший от сотрудников музея не просто больше работать, а искать новые подходы к традиционному музейному делу, искать новые формы реализации идей.
Чтобы все это осуществить, нужен был новый лидер. Таким руководителем стала Тамара Михайловна Мельникова, пришедшая на работу в музей в апреле 1968 года научным сотрудником, а с 1977 года ставшая его директором. Помогало и помогает ей руководить то, что все виды работ, существующих в музее, она знает досконально.
Перед экскурсией для директоров литературных музеев. 1980-е годы
Экскурсия для липецких школьников – членов клуба «Парус»
Ей хорошо знакома биография М.Ю. Лермонтова, она на высочайшем профессиональном и эмоциональном уровне водит экскурсии и рассказывает о поэте, выступая на семинарах, конференциях, на радио и телевидении. Тамара Михайловна воспринимает М.Ю. Лермонтова как своего родного, близкого человека, всегда готова дать достойный, аргументированный и доказательный ответ его недоброжелателям, которых в последнее время появилось предостаточно.
Лермонтовский праздник
В 1973 году Т.М. Мельникова стала главным хранителем. И началась работа по комплектованию фондов. Тогда это было главным направлением в работе музея, так как к открытию готовилась новая экспозиция. Почти треть существующей коллекции отобрано в хранилищах ее руками и привезено в «Тарханы». Благодаря умению разговаривать с людьми, убеждать, что лучший способ сохранить уникальную вещь – передать ее в музей, показать людям, ей удалось привезти в «Тарханы» портрет М.М. Сперанского, первоначально находившийся в доме Е.А. Арсеньевой, портрет сослуживца М.Ю. Лермонтова А.Г. Реми работы А.И. Клюндера, вещи из дома М.Г. Хомутова… Через ее руки прошли сотни самых разнообразных предметов, в том числе и печатка, принадлежавшая поэту.
И уже являясь директором музея, Тамара Михайловна никогда не упускала из виду работу по комплектованию фондовой коллекции. Через нее в музей попали часть рукояти кинжала М.Ю. Лермонтова, альбом его матери Марии Михайловны, гравюра с портрета Шамиля, которого «ехал брать» М.Ю. Лермонтов, и многие другие предметы, без которых уже невозможно представить нынешние экспозиции «Тархан».
Но «хранила» Тамара Михайловна и территорию музея. Чтобы разбить клумбы, вырастить в горшках цветы для экспозиций, ей пришлось изучить ассортимент растений лермонтовского времени, потом найти цветоводческие хозяйства, которые бы реализовали нужные семена. Письма с просьбой выслать необходимое шли во все концы страны. Из Прибалтики, Калининграда, Самары, Москвы приходили посылки с семенами. В Пензенском ботаническом саду она сама выбирала цветочную рассаду (ей разрешили это сделать) и везла в музей.
Т.М. Мельникова – хранитель зеленых насаждений
Тамара Михайловна – первый музейный сотрудник из всего музейного сообщества, который понял важность и необходимость плановой научной реставрации зеленых насаждений. Она не просто занималась реализацией проекта, а подключилась к нему на стадии его создания. Вместе с автором, В.А. Агальцовой, она «раскапывала» аллеи, куртины, боскеты, которые были на усадьбе при жизни М.Ю. Лермонтова и которые необходимо было восстановить.
Сложность работы заключалась в том, что природа, в отличие от архитектурного памятника или вещи – экспоната, не остается неизменной, ее нельзя законсервировать, нельзя остановить процесс роста…
В «Тарханах» вопросы восстановления были особенно трудными, так как изменения на территории были очень большими: растительности сохранилось много, но это была в основном поросль от старых посадок. Рисунка парка видно не было. Документальных свидетельств о характере усадьбы тоже уцелело мало. Поэтому нельзя было практически восстановить природную среду такой, какой ее знал великий человек. Но в «Тарханах» это удалось сделать. Подсадки в восстанавливаемых аллеях расположены в строгом соответствии со старыми посадками, они воссоздают рисунок аллеи, которая была при жизни М.Ю. Лермонтова.
При непосредственном участии Тамары Михайловны в 1977 году в границах начала XIX века была восстановлена Дубовая роща, однако с «выпадами» в местах, где были постройки совхоза. Конечно же, лéса, «который казался без конца, утопая где-то вдали» – о нем вспоминал Рыбкин, собиравший материалы о Лермонтове в 60-х годах XIX века, – не получилось. И тогда началась борьба за вывоз инородных строений.
Восстановление мемориальной территории – это не только воспроизведение среды лермонтовского времени. Это еще и создание условий для ведения хозяйства. Тамара Михайловна понимала, что деньги в таком музее, как «Тарханы», можно зарабатывать на «хозяйстве». Впервые в России в 1990-х годах она организовала комплекс мероприятий по воссозданию на территории музея функционирующих хозяйственных компонентов дворянской усадьбы XIX века.
Работа предстояла огромная. Чтобы «зарыбить» пруды, их надо было очистить. Тамара Михайловна объехала все заповедники, где есть пруды, которые когда-либо чистились, и выбрала приемлемый для нашего способ. Но несколько лет пришлось ждать финансирования. Только в 1999 году, когда губернатор Пензенской области привез в «Тарханы» Р.И. Вяхирева – главу «Газпрома» в то время – дело сдвинулось с мертвой точки.
Рабочее совещание по реставрации барского дома. 1999 год
Как в процессе экскурсии, говоря о М.Ю. Лермонтове, Тамара Михайловна сумела убедить Рэма Ивановича взяться за очистку пруда и профинансировать все это, что говорила и какие доводы приводила, неизвестно. Но пруд вычистили, а кроме этого отреставрировали барский дом и фондохранилище, построили конюшню.
Появилась конюшня – нужны лошади. И опять сама. Кто-то продаст коня, а кто-то подарит, «подстегнутый» речью Тамары Михайловны о М.Ю. Лермонтове и его любимых животных.
По ее инициативе восстанавливали пасеку, приобретали пчел. В настоящее время мед успешно реализуется музеем.
При участии Т.М. Мельниковой и под ее непосредственным руководством проходили все реставрационные работы в музее: сложные, часто непредвиденные, внеплановые.
Так случилось с церковью Михаила Архистратига, с часовней. В самый разгар работы над новой экспозицией в 1985 году церковь оказалась непригодной для использования. Во время одной из реставраций здание было покрашено масляной краской. В результате кирпич памятника не мог «дышать». Поэтому прежде, чем приступить к очистке стен, Т.М. Мельниковой были подготовлены историческая справка по объекту и научное обоснование выполнения необходимых работ. И так было при реставрации каждого архитектурного объекта. Работу по церкви Михаила Архистратига решили выполнить известным и распространенным способом – системой пескоструйства. Реставраторы «пескоструили», а Тамара Михайловна столбом стояла во время работ: следила, чтобы не выбили ослабленный кирпич.
Применить полностью это эффективное техническое средство было невозможно, потому что струя выбивала кирпич, который уже частично разрушился. Пришлось обратиться к традиционному старому способу – снимать краску вручную. Обыкновенным скребком по сантиметру снизу доверху снаружи и внутри соскабливали краску со стен и сводов храма вплоть до купола. Работа кропотливая, трудоемкая, утомительная, но другого способа не было. Длилась она целых три года.
Не успели вздохнуть после реставрации церкви, а уже поджидал новый «сюрприз»: в стенах часовни появились трещины. И опять Тамара Михайловна взялась за дело. Первое, что она сделала – пригласила в «Тарханы» специалистов, вследствие чего были составлены научные рекомендации по устранению возникших проблем. И вновь все работы были выполнены, доведены до совершенства.
Никому до Тамары Михайловны не приходило в голову, что внутренняя архитектура барского дома не соответствует лермонтовскому времени, а она увидела, и вновь закипела работа. Теперь вся «столярка» и «скобянка» в экспозиционных зданиях приведены в соответствие с требованиями эпохи.
Одним из важных достоинств Т.М. Мельниковой всегда является то, что она не боялась и не боится браться за претворение в жизнь музея самых неожиданных идей. Идей, которые на первый взгляд кажутся неосуществимыми, идей, которые кардинально меняют существующий образ музея, но не идут вразрез с исторической достоверностью.
Так перенесли центральную дорожку, вернув главный архитектурный модуль усадьбы, выровняв ее по липовой аллее, провели капитальную реставрацию барского дома, разобрав его до фундамента и обследовав каждое бревно в срубе. Мы с «ужасом» смотрели на эту разруху, все ходили нервные, взвинченные. Только Тамара Михайловна была образец собранности, спокойствия и работоспособности. Но когда работа была закончена, она «схватилась» за сердце. Все это время она боялась и волновалась больше нас.
Пришлось пережить и серьезные административные передвижки. В 1975 году музей вошел в состав Объединения литературно-мемориальных музеев Пензенской области. Со временем стало ясно, что такое положение тормозит развитие «Тархан» и серьезно сказывается на профессиональном уровне сотрудников.
И Тамара Михайловна стала убеждать начальника управления культуры и первого секретаря обкома Пензенской области о необходимости вывода музея «Тарханы» из состава Объединения литературно-мемориальных музеев Пензенской области.
А убедив, вместе с ними поехала в Москву доказывать это. И доказала. С 1991 года музей стал самостоятельным, а в 1997 году включен в список особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации.
Это она, зная и представляя, как это будет выглядеть, убедила, чтобы в услуги музея были включены театрализованное представление с элементами бала XIX века и конная карусель (в этих развлечениях принимал участие М.Ю. Лермонтов), настояла, чтобы в этих мероприятиях были заняты сотрудники музея.
Наверное, нет ни одного вопроса, ответ на который не могла бы дать Тамара Михайловна. Она знает, какого цвета амазонка должна быть у сотрудницы, участвующей в конной карусели, какой длины должно быть бальное платье у участницы театрализованного представления «Минувших дней очарованье…», как должна исполняться фольклорным коллективом народная песня, звучавшая в «Тарханах» в лермонтовское время, как «бьют дробь»…Всем этим она готова делиться не только со своими сотрудниками.
Было время, когда детей сотрудников музея не брали в совхозный садик. До первого секретаря обкома дошла, и вопрос был решен. Умение так рассказать о наболевшем, убедить в необходимости сделать именно так – еще одно качество Тамары Михайловны. Главным ее аргументом во всех спорах и разговорах было выражение: «Лермонтов – один». «Лермонтов открывал мне почти все двери», – говорит Тамара Михайловна. Поэт открыл двери и когда она хлопотала о постройке школы в селе, об открытии зубоврачебного кабинета и выделении квартиры для стоматолога, о проведении газа, и замене водопровода.
Только благодаря тому, что она сама гордится званием музейщика, сотрудники подняли головы. И это звание сегодня в селе не ругательство, не насмешка, как это было раньше, а обозначение человека грамотного, умного, способного помочь.
И это еще не все. Верим, что у нее есть еще неозвученные идеи. Ведь ее любимый поэт написал: «Мне нужно действовать». И она будет.
