«Значение теплиц весьма велико… при помощи их мы можем… знакомиться с растительностью всего земного шара, выбирать полезные для нас в том или ином отношении по своим медицинским свойствам, по доставляемым ими питательным продуктам (плодам, корням) или пряным веществам, по красоте или оригинальности листьев, цветов или всего растения, ради украшения комнат, садов и прочего», – «рассуждает» Словарь Брокгауза и Эфрона.
Первыми теплицами были неотапливаемые флигели и пристройки, продолжающие архитектуру дворцов и летних резиденций. Изначально растения просто высаживали в грунт, а сооружение их защищало. Для прогрева разводили открытый огонь. Затем растения начали высаживать в кадки, а помещения отапливать.
Первая стеклянная оранжерея с печным отоплением для кругло-годичного выращивания экзотических растений была построена в Ботаническом саду Лейдена в 1599 году. Мода на оранжереи распространилась и в России: в конце XVI века здесь появились первые «Оранжерейные палаты», в которых умельцы внедрили печное отопление, благодаря чему успешно росли многие тропические растения. Но особое распространение они получили в XVIII веке.
Хорошим знатоком оранжерей и теплиц был садоустроитель Н.А. Львов. Он был неплохо знаком с хозяйственной стороной садоводства и сам владел профессиональными навыками. В построенных им оранжереях фруктовые деревья южных пород выращивались «полулежа», то есть в наклонном положении (способ обеспечивал прекрасную выживаемость южных пород). Они были устроены таким образом, чтобы снизу, от грунта теплицы, поступало естественное тепло, выделяемое при перегное навоза. Раздвижные рамы позволяли регулировать температуру. Будучи закрытым, помещение вентилировалось. На зиму деревья переносились в специальный простенок. Выращенные в его хозяйстве растения продавались. «Под Невским монастырем у Малого Охотенского перевоза в угОльном каменном желтом господина статского советника и кавалера Львова доме продаются все имеющиеся в саду и оранжереях фрукты, как то: априкозы, персики, клубника, смородина, вишня, малина и пр., из которых часть уже к снятию и продаже поспела. Цену скажет садовник», – констатировали «Санкт-Петербургские ведомости».
Нередко в переписке начала ХIХ века встречаются просьбы выслать или привезти те или иные семена, деревья из-за границы. А.А. Бороздина пишет сыну из Петербурга в Неаполь в 1801 году:
Писала я к тебе, голубчик, чтоб ты купил эстампов, вазов и транспарантов: если можно, купи и пришли на корабле тоже, …деревья лимонныя, апельсинный, померанцовыя, персиковыя и лавровый... Тоже, батюшка, луковиц и разных семен и других каких редких плант и арбрисю: ты знаешь, мой друг, … у меня к дому пристроена маленькая ранжерейка, – то надобно ее наполнить.
Постепенно оранжерейное искусство привело к особому шику: к столу стали подаваться экзотические фрукты из собственного сада. «Вперемежку танцев питье подавали: воду брусничную, грушовку, сливянку, квас яблочный, квас малиновый, питье миндальное. Заедки всякие, бывало, разносили: конфеты, марципаны, цукаты, сахары зеренчатые, варенье инбирное индейского дела; из овощей – виноград, яблоки да разные овощи полосами: полоса дынная, полоса арбузная да ананасная полоска невеликая. Дынную да арбузную всем подают, ананасную не всякому, потому что вещь редкостная, не всякому гостю по губам придется», – свидетельствовал русский дипломат, сенатор, московский почт-директор А.Я. Булгаков.
Для нас, свидетелей жизни в ограниченном пространстве и бешеном ритме, порой понятия «теплица» и «оранжерея» не представляют различий. Однако же, согласно энциклопедической профессиональной литературе, каждое имеет свои особенности: теплицами считались помещения, где температура воздуха не опускалась ниже 5°, оранжерея – более холодное помещение, где поддерживаемая температура от 1° до 5°. Словарь Брокгауза и Эфрона определяет оранжерею так:
…в теплице с температурою от 1° до 5° в прежнее время весьма часто были содержимы апельсинные деревья, а также лимонные и многие другие, требующие лишь незначительной температуры выше 0° и не боящиеся даже случайных и кратковременных понижений ниже 0°. Такие помещения от французского слова «orange» (апельсин) названы оранжереями.
Кроме теплиц и оранжерей, в моде были «зимние сады». Читаем у Брокгауза и Эфрона:
Нередко у богатых владельцев или при больших заведениях, при дворцах … устраивают так называемые зимние сады, т.е. особые теплицы, в которых растения расставляются наиболее декоративными способами ради прогулок среди зелени в зимнее время, а не ради удобства самих содержимых здесь растений.
Многие городские усадьбы московской знати славились теплицами и оранжереями. По словам Кэтрин Вильмот, описавшей Москву в начале ХIХ века, «теплицы здесь – насущная необходимость. Их в Москве великое множество, и они достигают очень больших размеров: мне приходилось прогуливаться меж рядов ананасных деревьев – в каждом ряду было по сто пальм в кадках, а на грядках оранжереи росли другие растения».
Сохранилось описание оранжереи А.К. Разумовского в Горенках, где в субтропических условиях для высокосветских обедов выращивали цитрусовые, а также диковинные для России ананасы:
Мы вступили в оранжерею, под комнатами первого этажа находящуюся и в длину более 200 шагов простирающуюся. Мы очутились посреди искусственного сада из померанцевых и лимонных деревьев, состоящих в трех густых рядах и составляющих длинные аллеи...
Из петербургских оранжерей в первой трети ХIХ века были знамениты оранжереи графа Л.П. Витгенштейна, «цветами, растениями и виноградом из коих он убрал комнату императрицы во время бала 29-го апреля 1834 г.», данного петербургским дворянством по случаю совершеннолетия наследника Александра Николаевича.
Французский путешественник Маркиз де Кюстин, посетивший Россию в 1839 году, писал:
Искусство создает здесь, в оранжереях, бесчисленное множество редких кустов и растений, и так как все это является делом рук человеческих, то здесь легко расцветают и американские растения, и французские лилии, и фиалки.
Одним из главных попечителей экзотических растений был, несомненно, садовник. «Обед продолжался почти четыре часа, – пишет М. Вильмот. – Были спаржа, виноград и все, что можно вообразить, и это зимой, в 26-градусный мороз. Представьте себе, как совершенно должно быть искусство садовника, сумевшего добиться, чтобы природа забыла о временах года и приносила плоды этим любителям роскоши. Виноград буквально с голубиное яйцо».
Садоводство было любимым развлечением и самих дворян. Известный библиофил, директор Публичной библиотеки, сенатор Д.П. Бутурлин был, по воспоминаниям его сына, страстным садоводом:
В Белкине отец наш предавался вполне любимым своим занятиям по садоводству, в чем он был таким же сведущим охотником, как по библиофильству. На большую площадку, называемую выставкою, выносились на лето из двух больших оранжерей померанцевые и лимонные деревья громадного роста в соответствующих им кадках. От установленной этими деревьями площадки шла такая же в двух рядах аллея. Всех было более 200. На этой площадке собиралось каждый день в 8-м часу вечера все общество для чаепития. Подобную коллекцию померанцевых деревьев я видал только в Останкине и Кускове.
Алоэ
Колеус
Бегония вечноцветущая
Ховея
Фикус
Бегония вечноцветущая
Более скромными были теплицы в провинциальных усадьбах. «Подивившись на свиней, которые мне не понравились, а показались страшными, пошли мы по теплицам и оранжереям: диковинных цветов, растений, винограду и плодов было великое множество», – писал С.Т. Аксаков в «Детских годах Багрова-внука».
«От каких-нибудь ста душ усадьба у него отделана была, как игрушечка: что за домик, что за флигеля для прислуги, какие дворы скотные, небольшие теплички, оранжерея, красный двор мощеный, обсаженный подстриженными липками, – решительно картинка, садись да рисуй!», – отмечал в рассказе «Фанфарон» А.Ф. Писемский.
Каждому известны и знаменитые строки М.Ю. Лермонтова:
Забыться, – памятью к недавней старине
Лечу я вольной, вольной птицей;
И вижу я себя ребенком, и кругом
Родные все места: высокий барский дом
И сад с разрушенной теплицей…
В Тарханах теплица существовала с конца XVIII века. Находилась она в Среднем саду. Четырехметровый выступ над площадкой закрывал ее от северных ветров, а открытое пространство с южной стороны прогревалось в солнечные дни даже в январе.
Лермонтов скорее всего не застал ее функционирующей, об этом свидетельствуют приведенные строки, но продолжавшаяся усадебная жизнь в Тарханах при управляющих, которым было вверено имение после смерти в 1845 году Е.А. Арсеньевой, видимо, требовала наличия такого сооружения. На месте прежней теплицы построили новую, деревянную, но впоследствии она тоже за ненадобностью была сломана. Вновь она была восстановлена на прежнем месте в 1968 году. «Так как никаких графических материалов и литературных документов с описанием теплицы не найдено, проект разработан по старым усадебным образцам для удовлетворения действительной потребности музея-усадьбы М.Ю. Лермонтова в хозяйственных целях. Место теплицы то же, на котором находилась теплица во времена М.Ю. Лермонтова, и проект соответствует размерам места», – пояснял в «Объяснительной записке к проекту восстановления теплицы в музее-усадьбе М.Ю. Лермонтова в с. Лермонтово (б. Тарханы)» архитектор Ф.Г. Дубровин.
Сегодня теплица в Тарханах используется по своему прямому назначению: в ней выращивают горшечные цветы начала XIX века, рассаду редких декоративных культур, зелень.
Она же является объектом экспозиционного показа с рассказом о цветочном оформлении усадеб начала XIX века.
Дорогие друзья, присоединяйтесь также к нашим каналам на Rutube, в мессенджере Telegram, на платформе Яндекс.Дзен