8 декабря как профессионалы, так и любители живописи отмечали Международный день художника. М.Ю. Лермонтова имеет к нему непосредственное отношение. Самое удивительное в его гениальности – ее многогранность. Выдающийся литератор, философ, блестящий офицер, он замечательно играл на нескольких музыкальных инструментах и одновременно ярко проявил себя в изобразительном искусстве.
До нашего времени сохранились 13 его работ, выполненных маслом, 51 акварель, около 450 карандашных и чернильных рисунков на отдельных листах, на страницах альбомов, вплетенных в рукописи, – это очень внушительное наследие для непрофессионального художника.
Лермонтов, по свидетельству близкого родственника А.П. Шан-Гирея, «был счастливо одарен способностями к искусствам» и уже в детстве «рисовал акварелью довольно порядочно и лепил из крашеного воску целые картины». Поэтесса Е.П. Ростопчина отмечала в творчестве Михаила Юрьевича такую особенность: главная «его прелесть заключалась преимущественно в описании местностей, он, сам хороший пейзажист, дополнял поэта живописцем».
В полной мере живописный талант Лермонтова раскрылся по время первой кавказской ссылки (1837, 1838). В письме к С.А. Раевскому в Петербург он сообщал:
Любезный друг Святослав!.. С тех пор как выехал из России, поверишь ли, я находился до сих пор в беспрерывном странствовании, то на перекладной, то верхом; изъездил Линию всю вдоль, от Кизляра до Тамани, переехал горы… Я снял на скорую руку виды всех примечательных мест, которые посещал, и везу с собою порядочную коллекцию; одним словом, я вояжировал. Как перевалился через хребет в Грузию, так бросил тележку и стал ездить верхом; лазил на снеговую гору (Крестовая) на самый верх, что не совсем легко; оттуда видна половина Грузии как на блюдечке, и право я не берусь объяснить или описать этого удивительного чувства: для меня горный воздух – бальзам; хандра к чeрту, сердце бьется, грудь высоко дышит – ничего не надо в эту минуту: так сидел бы да смотрел целую жизнь.
На «скорую руку» зарисованы и «городишко» Тамань, и сцены ставропольской жизни, и увиденная во время прогулки мельница Волобуева, стоявшая над стремительным водным потоком, и уютный Пятигорск, и виды Военно-Грузинской дороги.
Подтверждением мысли Е.П. Ростопчиной о взаимодополнении изобразительного и литературного творчества Лермонтова может служить картина «Пятигорск», на которой изображен вид на город, открывающийся с Елизаветинской галереи. Этот пейзаж поэт с поразительной точностью описал в романе «Герой нашего времени»:
Внизу передо мной пестреет чистенький, новенький городок, шумят целебные ключи, шумит разноязычная толпа, а там, дальше, амфитеатром громоздятся горы все синее и туманнее, а на краю горизонта тянется серебряная цепь снеговых вершин, начинаясь Казбеком и оканчиваясь двуглавым Эльбрусом.
Пятигорск
Лермонтов М.Ю. 1837 год
картон, масло
Место хранения: Государственный музей истории российской литературы имени В.И. Даля
Лермонтовед Ираклий Андроников называет работы этого периода «записными книжками» поэта. Например, одна из лучших живописных работ Лермонтова «Крестовая гора» описана в романе «Герой нашего времени»:
Вот и Крестовая! – сказал мне штабс-капитан, когда мы съехали в Чертову долину, указывая на холм, покрытый пеленою снега; на его вершине чернелся каменный крест, и мимо его вела едва-едва заметная дорога, по которой проезжают только тогда, когда боковая завалена снегом... налево зияла глубокая расселина, где катился поток, то скрываясь под ледяной корою, то с пеной прыгая по черным камням...
Вид Крестовой горы
Лермонтов М.Ю. 1837-1838 годы
картон, масло
Место хранения: Государственный музей-заповедник М.Ю. Лермонтова. Ставропольский край
Строчки поэмы «Демон» ярко иллюстрируют типичную сцену из жизни грузинского селения, через которое пролегал торговый путь.
Едва, едва переступая,
За ним верблюдов длинный ряд
Дорогой тянется, мелькая:
Их колокольчики звенят.
Он сам, властитель Синодала,
Ведет богатый караван…
То же мы видим на картине «Кавказский вид с верблюдами» (Развалины близ селения Караагач в Кахетии).
В творчестве Лермонтова ярко отражена древняя столица Грузии Мцхета, например, на картине «Военно-Грузинская дорога близ Мцхеты» (Кавказский вид с саклей).
Кавказский вид с саклей (Военно-грузинская дорога близ Мцхеты)
Лермонтов М.Ю. 1837 год
картон, живопись, масло
Место хранения: Институт русской литературы (Пушкинский Дом) Российской академии наук
Народная молва давно уже назвала обителью Мцыри мцхетский храм Джварисакдари, воздвигнутый в VII веке. Видный отовсюду, он высится на скалистой вершине над тем самым местом, где Арагви сливается с Курой. Внизу находится другой мцхетский храм XI века – Святицховели. Описание монастыря среди гор встречаем в поэме «Мцыри»:
Там, где сливаются, шумят,
Обнявшись, будто две сестры,
Струи Арагвы и Куры,
Был монастырь. Из-за горы
И нынче видит пешеход
Столбы обрушенных ворот,
И башни, и церковный свод:
Но не курится уж над ним
Кадильниц благовенный дым,
Не слышно пенье в поздний час
Молящих иноков за нас…
Лермонтов изобразил ущелье, поросшее синим лесом. Исследователи предполагают, что картина была написана поэтом с натуры во время путешествия по старой Военно-Грузинской дороге. Тогда поэт повстречал одинокого монаха, горца, который ребенком был пленен генералом Ермоловым и оставлен при монастыре. Эта история положила начало поэме «Мцыри».
Полк, к которому был причислен Лермонтов, располагался всего в ста верстах от Тифлиса. Поэт неоднократно бывал в древнем городе и перенес свои впечатления на полотно, изобразив вид на Тифлис из Авлабара – городского предместья, расположенного на левом берегу Куры. Справа на отвесной скале высятся Метехский замок и церковь святой Шушанны. На противоположном берегу – Ортогальские сады. Голубовато-зеленая, как стекло, вода бурно бежит меж берегов.
В центре пейзажа – «твердыня старая на сумрачной горе», так описал поэт спускающуюся уступами древнюю стену Нарикала. За нею – кровли и островехие церкви Тифлиса. На заднем плане – господствующая над городом гора Мтацминда. Впечатления Лермонтова от Тифлиса и путешествия по Военно-Грузинской дороге отразились в стихотворении «Свидание»:
Подчас вечерний луч,
Едва струей гремучею
Сверкает жаркий ключ;
Сады благоуханием
Наполнились живым,
Тифлис объят молчанием,
В ущелье мгла и дым.
Летают сны – мучители
Над грешными людьми
И ангелы – хранители
Беседуют с детьми…
В изобразительном творчестве поэт отразил легенды и предания, быт горцев. Например, на рисунке «Лезгинка» изображены женщины, танцующие на плоской крыше дома. В поэме «Демон» встречаем похожее словесное описание:
Они поют – и бубен свой
Берет невеста молодая.
И вот она, одной рукой
Кружа его над головой,
То вдруг помчится легче птицы,
То остановится, глядит –
И влажный взор ее блестит
Из-под завистливой ресницы…
Лермонтов нередко писал картины не с натуры, а пользуясь своим удивительным даром художественной памяти и скромными карандашными набросками. Самое большое живописное полотно, принадлежащее к лучшим работам поэта, «Кавказский вид возле селения Сиони» было создано именно так.
Кавказский вид возле селения Сиони
Лермонтов М.Ю.
холст, масло
Место хранения: Лермонтовский музей-заповедник «Тарханы»
На картине гора Крестовая изображена со стороны селения Сиони, которое находилось между Коби и Казбеги. В центре – сторожевая башня, возведенная на выступающей скале, плоскогорье и извивающаяся в ущелье горная река.
В романе «Герой нашего времени» читатель находит похожий сюжет:
Кругом, теряясь в золотом тумане утра, теснились вершины гор, как бесчисленное стадо, и Эльбрус на юге вставал белою громадою, замыкая цепь льдистых вершин, между которых уже бродили волокнистые облака, набежавшие с востока.
Полотно написано в характерных для живописи Лермонтова золотисто-коричневых оттенках, очень реалистичны «волокнистые» облака, скрывающие вершины гор, и одинокая сторожевая башня.
Среди художественных произведений М.Ю. Лермонтова выделяется «Автопортрет» (1837). Ни один из прижизненных портретов М.Ю. Лермонтова не дает полного представления о его внешности. Более того, кажется, на них изображены разные люди.
Автопортрет
Лермонтов М.Ю. 1837-1838 годы
лак, бумага, белила, акварель
Место хранения: Государственный музей истории российской литературы имени В.И. Даля
Самые ранние портреты Лермонтова выполнены неизвестными художниками, вероятно, крепостными. Да и по ним еще сложно делать какие-то выводы. Самыми точными обычно называют работы П.Е. Заболотского и Д.П. Палена. Художники хорошо знали поэта и запечатлели не только его внешний облик, но и его духовное состояние, отразили свое доброе отношение к нему. Но и на этих картинах мы видим трех непохожих людей. Может быть, это свидетельство частых и глубоких внутренних перемен поэта, может быть, каждый художник делал акцент на чертах, которые считал самыми важными.
В автопортрете (поэт изобразил себя в форме Нижегородского драгунского полка на фоне Кавказских гор), мы видим душевную мягкость и неизбывную печаль на несколько детском лице. Портрет передает глубокий, напряженный мир поэта, рано осознавшего свое предназначение. И возникает ассоциация со стихами:
Любви и счастию назло;
Они мой ум избаловали
И слишком сгладили чело.
Пора, пора насмешкам света
Прогнать спокойствия туман;
Что без страданий жизнь поэта
И что без бури океан?
Он хочет жить ценою муки,
Ценой томительных забот.
Он покупает неба звуки,
Он даром славы не берет.
Руку Лермонтова-художника почти безошибочно можно определить. У него есть свой почерк, а недостаточность технического мастерства возмещается то оригинальностью замысла, то подлинным драматизмом сюжета или тонкостью колорита.
Все это позволяло исследователям разных эпох утверждать, что если бы поэт не отдал свою жизнь «неблагодарному кумиру» – литературе, то мог бы стать большим художником.