Кавказское оружие Лермонтова
«Даже полтора столетия спустя еще возможны самые неожиданные находки, связанные с именем и творчеством одного из самых гениальных писателей, когда-либо живших на земле».
Ираклий Андроников
«До сих пор я предназначал себя для литературного поприща, принес столько жертв своему неблагодарному кумиру и вдруг становлюсь воином... Умереть с пулей в груди стоит медленной агонии старца: поэтому, если начнется война, клянусь вам Богом, что везде буду впереди», сообщал М.Ю. Лермонтов о резкой перемене в своей судьбе близкому другу Марии Александровне Лопухиной1.
Поэт полностью подтвердил строки из своего письма 1832 года. Начальство отмечало его «расторопность, верность взгляда и пылкое мужество» при полном хладнокровии. Воинскую отвагу поручика Лермонтова высоко ценили друзья. Руфин Дорохов писал: «Славный малый – честная, прямая душа... он пылок и храбр»2. «Долгие труды, ночные схватки, утомительные перестрелки, все картины военной жизни»3 Лермонтов-воин познал в кавказских ссылках.
Живя на Кавказе, поэт пользовался предметами восточного происхождения, у него было восточное оружие, одежда. В «Описи имения, оставшегося после убитого на дуэли Тенгинского пехотного полка поручика Лермонтова», составленной 17 июля 1841 года, в числе прочего значатся: черкеска простого темного сукна, бешмет белый, коленкоровый, халат бухарский, кашемировый, халат малашовый, на меху крымских мерлушек, персидский войлок, цветной, двойной, калмыцкий ергак, одеяло персидское наподобие скатерти, пестрое, большое, седло черкесское – простое, с прибором, полусабля с серебряным темляком, пистолет черкесский в серебряной обделке с золотою насечкою в чехле азиатском, кинжал с ножиком с белою ручкою, при нем поясок с серебряным с подчернию – прибором 16 штук – и жирничка, серебряная же, шашка в серебряной с подчернию оправе, с портупеею, на коей 12 пуговиц серебряных с подчернию.
Часть восточных вещей, принадлежавших Лермонтову, сохранилась. В фондах Пушкинского Дома в Петербурге хранится кинжал кама дагестанской работы, привезенный поэтом из второй кавказской ссылки. В свой последний приезд в Петербург поэт подарил кинжал своему другу – издателю «Отечественных записок» А.А. Краевскому4. Кинжал хранится в ножнах. Рукоять слоновой кости с набалдашником на двух заклепках в форме шестилепестковых розеток. Заклепки серебряные, с чернью. Клинок обоюдоострый со сквозным круглым отверстием у основания. На клинке золотая насечка – монограмма «А.К.» (начальные буквы имени и фамилии Краевского. – В.У.) и два золоченых клейма мастера. Ножны деревянные, снаружи покрыты зеленым бархатом, внутри – красным сафьяном, с серебряным галуном. Устье с петлей и наконечник серебряные, украшены черненым узором.
Там же хранится серебряный с чернью кавказский пояс с набором дагестанской работы, который Лермонтов подарил А.И. Арнольди. Пояс черного цвета, кожаный. Серебряный прибор состоит из пряжки с петлей, наконечником. подвесной пластиной с отверстиями для крепления оружия и двумя гранеными заклепками, которыми к поясу прикреплен сальник (жирничка) в виде прямоугольной серебряной коробочки. украшенной чернью. Таким же узором украшены все серебряные детали прибора. Под сальник к поясу пристегнут кожаный подклад красного сафьяна, подбитый мелком и обшитый по краям серебряным галуном.
Наибольший интерес представляет принадлежавшая поэту шашка, так как она именная, то есть выполнена на заказ и на ней указано имя владельца. Шашка в ножнах, рукоять с раздваивающимся набалдашником, серебряная, украшена черненым узором: растительный орнамент – в виде цветка розы с листьями, по фону более мелкий рисунок.
Клинок стальной, изогнутый, с обеих сторон украшен гравировкой: скачущий всадник с занесенной над головой шашкой, птица на ветке, человеческие головы в головных уборах, напоминающих венцы, звезда и полумесяц, исполненные золотой насечкой, гравированные надписи.
Ножны деревянные, покрыты черной шагреневой кожей. Устье, наконечник, две обоймицы с кольцами серебряные, украшены тем же черненым растительным узором, что и рукоять. Лицевая сторона устья украшена черненым узором розы, в центре ее той же чернью выполнен герб рода Лермонтовых: рыцарский шлем с короной над щитом и две ветви по сторонам: на щите инициалы «М.Л.» славянскими буквами. На внутренних сторонах выгравировано: «Михаила Лермонтова».
Из восточных вещей поэта, привезенных с Кавказа, в Пушкинском Доме хранятся также обер-офицерские эполеты М.Ю. Лермонтова и чувяки черкесского фасона.
В коллекцию музея-заповедника «Тарханы» в мае 1995 года поступила половинка рукояти турецкого ятагана конца XVIII-первой половины XIX века, принадлежавшего М.Ю. Лермонтову. Рукоять восточно-анатолийского типа, железная, с напаянным тонким серебряным листом, украшенным гравировкой и чернью. Орнамент растительный, стилизованный, симметричный: по центру сверху вниз размещен черновой стебель, в середине его расположен круг с шестиконечной звездой, в центре ее – восьмилепестковая розетка: в обе стороны от стержня симметрично расходятся завитки с листьями. Остальная часть заполнена более мелкими завитками, листьями, насечкой. Рукоять выполнена в виде прямого стебля, расширяющегося кверху в виде клюва и образующего два выступа.
Как это часто случается, в процессе поиска и сбора музейных предметов удивительным образом переплелись события, происходившие в разные годы и, казалось бы, не имеющие никакого отношения друг к другу. Между тем события эти связаны с именами одного из самых известных почитателей творчества М.Ю. Лермонтова И.Л. Андроникова и тамбовского коллекционера Н.А. Никифорова.
Альбом Солнцевых, подаренный музею И.Л. Андрониковым,
с рисунком М.Ю. Лермонтова, 1-я пол. XIX в.
Ираклий Луарсабович Андроников (1908 1990) – «человек-оркестр», «человек-энциклопедия», неутомимый популяризатор и исследователь творчества М.Ю. Лермонтова, разыскавший и передавший в музеи поэта большое количество лермонтовских реликвий. «Литературовед-скороход, путешественник, странник... мчится без оглядки за тысячи километров ради старой бумажки, на которой начертано хоть несколько слов рукою Глинки, Вяземского или безмерно им любимого Лермонтова, писал о нем Корней Чуковский. И так огромен, так жарок его интерес к этим лермонтовских» неведомым строчкам, что, кажется, узнай он, что одна из этих бумажек лежит на дне Атлантического океана, он, ни медля, нырнул бы в океанскую пучину и вынырнул с этой бумажкой в руке».
Николай Алексеевич Никифоров (1914-2003) человек исключительный во многих отношениях. Он был знаком со многими известными выдающимися людьми и находился с ними в обширной переписке. Ему писали президент Финляндии, Любовь Орлова, Чарли Чаплин, Елена Образцова, Леонид Утесов, Аркадий Райкин, Анастасия Вертинская, Лев Кассиль, Рокуэлл Кент, Корней Чуковский, Мао Цзэдун, Лев Дуров, Константин Симонов, Василий Лановой, Алексей Баталов и многие другие.
Так сложилось, что спустя годы после того, как с нами не стало известного лермонтоведа И.Л. Андроникова и замечательного тамбовского коллекционера Н.А. Никифорова, но благодаря им коллекция музея-заповедника «Тарханы» пополнилась интереснейшим экспонатом.
Его передала в музей вдова И.Л. Андроникова Вивиана Абелевна. К Андроникову он поступил от тамбовского краеведа Никифорова в 1962 году с таким сопроводительным письмом: «Дорогой мой Ираклий Луарсабович! Посылаю вам с дочерью одну из «половинок» рукоятки оружия (кавказского), принадлежавшего М.Ю. Лермонтову, хранившегося после его гибели у бабушки. В 1919-1920 году клинок был выброшен, а рукоятку «поделили» сестры. Мне удалось найти только одну половинку. Распорядитесь по своему усмотрению. Эта вещь по праву принадлежит вам – как лучшему другу М. Лермонтова».
В.А. Андроникова обнаружила письмо тамбовского краеведа, разбирая с помощью сотрудников Гослитмузея архив мужа и просматривая его переписку. Она была уверена, что реликвия осталась в доме по чистой случайности: если Ираклий Луарсабович находил что-то интересное, он сразу же передавал все в музеи.
В первую очередь мы попытались разыскать И.А. Никифорова. К счастью, Николай Алексеевич был жив. В ответ на просьбу рассказать обо всем, что касается описываемого предмета, Н.А. Никифоров (к тому времени уже 90-летний, ослепший и больной) написал: «Время стерло подробности получения полручки сабли – как мне помнится серебряной с чернью, изготовленной кавказскими мастерами... Через мои руки, перед глазами и перед памятью прошел не один десяток предметов истории. Едва припоминаю рассказ передававшего или передавшей, что клинок в первые годы революции был выброшен в колодец, а ручка поделена между сестрами, может быть, просто между родственниками. Кто и когда укрепил ее на мрамор? – вспомнить не могу ни при каких обстоятельствах. В Тамбове до сих пор ходит рассказ о том. что от одного к другому коллекционеру передастся сабля М.Ю. Лермонтова. Как она попала в Тамбов? неведомо... Возможно, у Михаила Юрьевича было несколько сабель: вспомните этот период, когда ковры настенные сплошь были увешаны холодным оружием. Это увлечение, возможно, не миновало и Лермонтова... Человек он был состоятельный и романтик».
Большая часть восточного оружия, принадлежавшего Лермонтову, разошлась по родственникам и друзьям и затерялась. Многие вещи поэта после его гибели хранились в Тарханах; со временем бабушка раздала их родным и знакомым на память о внуке. Часть вещей была передана из Тархан в первый музей М.Ю. Лермонтова, созданный в 1883 году при Николаевском кавалерийском училище, бывшей Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, в которой учился поэт.
Оружие, изготовленное известными мастерами-оружейниками, особенно изготовленное на заказ, ценилось очень высоко. В конце XVIII начале XIX века широкой известностью пользовался тифлисский мастер Геург Эмаров. Он изготавливал оружие даже для членов царской семьи. В письме от 27 июня 1817 года великий князь Константин Павлович писал, что «имел честь получить азиатскую саблю работы художника Теурга» и благодарил за это Ермолова5. М.Ю. Лермонтов знал мастера. Об этом свидетельствуют его произведения: «...я снял с мертвого кинжал для доказательства... несем его к Теургу. Он говорит, что делал его русскому офицеру»6.
Имя известного тифлисского мастера Теурга Эмарова Лермонтов называет в стихотворении «Поэт»:
Геурга старого изделье...
Лермонтов служил на Кавказе, участвовал в сражениях. Более того, командовал сотней «летучих охотников, которые действовали как партизаны, а потому брили головы, одевались по-черкесски и презирали огнестрельное оружие». Говоря его же словами, «он понял вполне нравы и обычаи горцев»7.
Лермонтов четко знал разницу между парадным, показным, и настоящим боевым снаряжением, высоко ценимым горскими воинами. Описывая себя в боевом черкесском наряде, его герой Печорин говорит: «И точно, что касается до этой благородной боевой одежды, я совершенный денди: ни одного галуна лишнего, оружие ценное в простой отделке»8. У лермонтовского «настоящего» кавказца, знавшего во всех тонкостях быт горцев, «завелась шашка, настоящая гурда и кинжал старый базалай»9.
Гурда – восточный генуэзский клинок. редко встречающийся и высоко ценимый на Кавказе. Базалай кинжал. изготовленный прославленными дагестанскими мастерами из села Казанище. дедом и внуком с одинаковым именем Базалай. Их изделия пользовались такой популярностью, что еще при их жизни другие мастера подделывали на клинках марку «Базалай».
Иметь казанищенский кинжал считалось особым шиком. Вообще, дагестанское оружие считалось на Кавказе лучшим и славилось далеко за пределами Кавказа в России, Турции, Иране. Интересно, что все хранящееся в Пушкинском Доме оружие, принадлежавшее Лермонтову, дагестанской работы: шашка, кинжал, кавказский пояс.
Холодное восточное оружие XVIII и даже первой половины XIX столетия большая редкость, так как оно было в частном употреблении, изнашивалось. Рукояти, отливаемые двумя составными частями, часто раскалывались на половинки. Сырья было мало, и вышедшее из строя оружие перековывалось на новое. Поэтому рукоять ятагана представляет собой историческую и художественную ценность как редкий предмет рубежа XVIII-XIX веков.
Вера Ульянова
Пензенская область • Село Лермонтово
