Летописец Лермонтовских «Тархан»

Николай ИНЮШКИН

ЛЕТОПИСЕЦ
ЛЕРМОНТОВСКИХ
«ТАРХАН»
К 90-летию П.А. Фролова

Начну с вопроса читателю: знает ли он человека, который на рассвете перед своим днем рождения уже много лет предпринимает путешествия пешком по окрестностям родного села не с какой-либо целью определенной, а просто с желанием побыть наедине с любимыми местами – с природой?
   «Мой день рождения приходится на начало июля. За ночь земля еще не успеет остыть. Но воздух свеж. На траве роса, часто очень густая и крупная, поэтому не сразу сходишь с дороги на луговину. Только после того как взойдет солнце, как согреется всё от горячих лучей, как обсохнет трава, сворачиваешь с дороги и идешь напрямик, куда просится твоя душа... А впереди целый день! Двадцати-тридцатикилометровый круг – на закате возвратился домой. Немного усталый, но довольный, полный впечатлений, ярких, неувядаемых. В течение всего года они будут являться мне, проводящему дни за столом, в образе приятных воспоминаний». Как вы уже догадались, это собственное признание героя этого очерка. И кто же он? Писатель, учитель, журналист, музейщик, лермонтовед, краевед, просто очень хороший и уважаемый человек – Петр Андреевич Фролов! За долгий плодотворный труд он удостоен звания «Заслуженный работник культуры РФ», является первым лауреатом Всероссийской Лермонтовской премии в 2000 году. Каждая новая встреча, каждая новая Фроловская статья или книга добавляют удивления многогранностью, многоцветием личности российского интеллигента из лермонтовских Тархан.
   Последние два слова, можно сказать, ключевые и для жизни, и для понимания духовной сути человека, о котором наш рассказ. В селе Лермонтово он родился в крестьянской семье 8 июля 1930 года, окончил в 1948 году здешнюю среднюю школу. После успешной учебы в Пензенском пединституте вернулся и с 1952 года двадцать пять лет преподавал русский язык и литературу юным односельчанам.
   Что означало такое движение молодого способного мужчины по малому пространственному кругу? Некую внутреннюю леность, нежелание попробовать свои силы за сельской околицей... или? По прошествии многих лет с глубоким уважением могу сказать: «или».
   Пониманию этот «или» лучше всего помогает обращение к пензенским краям, навеянное и сознательно подчеркнутое М.Ю. Лермонтовым далеко не всем свойственное умение видеть то, что недоступно беглому взгляду:

Как зорок эстетически глаз поэта, первозапечатленного тарханской средой! Так вот и для П.А. Фролова вроде бы ограниченное пространство села есть повод с интересом и любовью посмотреть в глубь его, разглядеть, обнаружить, прочувствовать, пережить в родном исконном мире такое, чем можно гордиться, что когда-то питало творчество великого земляка-поэта, что должно хранить и приумножал» сегодня.
   Такое чувствование жизни, мироощущение могут быть очень многообразны и действенны, что, собственно, и подтверждают теперь уже долгие годы тарханского бытия Петра Андреевича. Для него это с молодых лет не словесные рассуждения, а конкретика повседневности. Один пример. В далеком 1958-м начинающий научный сотрудник музея, учившийся на том же факультете, что и Фролов, не только разговоры о литературе с ним вел. Уже тогда удивительное впечатление произвела, как бы поточнее выразиться, аура фроловского дома, куда бывал приглашаем. Это был не просто «дом-очаг», а скорее «дом как любовь». Именно так можно определить и спектр отношений между его обитателями разных поколений, – кстати, жену Петину и звали Любовь, – и отношение к тем людям, которые в дом приходили и, может, на всю жизнь оставили в сердце добрую память об удивительном – искреннем и доброжелательном – гостеприимстве.
   Чтобы уж все на себя не сводить, обращусь к трогательному воспоминанию бывшего ученика Фролова – Виктора Малязева. Уж сколько лет прошло, а не забыл в ту пору мальчишка из Щепотьева, промокший с одноклассниками на осенней дроге в Лермонтовскую школу, как хозяйка дома обсушила и обогрела ребятню на русской печке, с какой улыбкой спросил «прогульщиков» вернувшийся мосле занятий домой учитель, не замерзли ли они на печке.

Петр Андреевич Фролов

   Про В.Е. Малязева помянул специально. Ведь о рассказанном случае я узнал из книги «Осенние цветы» – сборника литературных произведений Фролова, изданного по действенной инициативе Виктора Евгеньевича к 75-летию учителя. Это доброе дело – хороший человеческий ответ на те мудрые уроки – не только по литературе и русскому языку, а по отношению к делу, по стилю общения с людьми, по любви к природе, уважительному восприятию того сельского мира, той малой родины, которая дана тебе с детства. Думаю, что не отвлекусь от фроловской темы, если скажу, что В.Е. Малязев не просто стал учителем, потом директором Степановской средней школы, кандидатом исторических наук, но еще и энергичным организатором солидных научных конференций, посвященных малой родине, на одной из которых приходилось слышать и Петра Андреевича.
   Учительская деятельность героя очерка в Лермонтовской школе длилась четверть века. И вовсе не потому, что не мог продолжать педагогические труды, Фролов отошел от них. Просто, видно, пришла пора, не отвлекаясь, отдать свои силы тому, что и в годы работы в школе виделось первостепенно важным и очень интересным личностно. Помню, как давным-давно, еще в конце пятидесятых годов, молодой учитель очень интересно вел в горячую летнюю пору экскурсии в Лермонтовском музее, с каким увлечением рассказывал о беседах со старожилами-тарханцами, многое помнившими из истории села детства поэта. Так вот с октября 1977 года работа в музее стала для Петра Андреевича главным делом.
   Наверное, нет нужды перечислять все посты, что пришлось Фролову с той поры занимать в музее. Главное не в этом, а в том, что на любой должности Петр Андреевич стремился докопаться до сути проблем, которые возникали в конкретном музейном деле, а докопавшись, воплотить это или в реалиях экспозиций, или в статьях, сценариях, книгах.
   Еще раз отмечу» что все лермонтовско-тарханское являлось и является для Фролова главным предметом интереса. Но только что упомянутая черта его характера и стиля работы реализовалась в конце 70-х – начале 80-х годов» когда его родной музей входил в объединение государственных литературных музеев, и совсем в другом месте.
   Родина А.И. Куприна – Наровчат, – все мы обрели здесь музей выдающегося писателя в большой степени благодаря трудам Петра Андреевича, постоянно туда выезжавшего. Высокое научно-экспозиционное качество наровчатского очага памяти о Куприне и сегодня отмечают его посетители. Но рассказываю это не потому только, что хочу похвалить П.А. Фролова. Ведь одного музея ему оказалось мало. В 1984 году в Саратове, а потом в 1986 году в Москве вышла отличная книга «А.И. Куприн и Пензенский край». В этом солидном издании на основе ранее неизвестных архивных документов впервые рассказывалось о родословной А.И. Куприна, его связях с Наровчатом и Пензой, было убедительно показано, какое влияние оказали они на творчество автора «Поединка» и многие другие произведения писателя. Читатель догадался, что автором книги был П.А. Фролов, который как бы подвел ее написанием итог своих куприноведческих трудов.

   И все-таки фроловская многогранность с наибольшей творческой и научной эффективностью проявилась за годы работы именно в Лермонтовских «Тарханах».
   Формат очерка не дает возможности отметить все реализованные предложения Петра Андреевича по изменению усадебного устройства, содействовавшие ускорению восстановительных работ с целью приближения облика Тархан к облику лермонтовского времени. Для изменения главной экспозиции в барском доме он разработал в 1997 году новую научную концепцию, которая легла в основу темплана последовавшей затем реэкспозиции.
   Глубоко изучив тарханскую старину, П.А. Фролов записал народные песни лермонтовского времени. Изданные А.Г. Тарховым в сборнике «Песни тарханских крестьян», они используются музеем в научной пропаганде, включены в репертуар народного ансамбля «Реченька». На основе работы «Фольклор тарханских старожилов» составлены сценарии народных праздников «Семик», «Святки» и др., в которых когда-то принимал участие Лермонтов.
   По сценарию Фролова Пензенским телевидением снят фильм «Тарханская свадьба» (1990), а «Семик» разыгран на Лермонтовских праздниках 1984 – 1985 годов.
   Немалая заслуга героя очерка в значительном росте научного потенциала музея за последние десятилетия. Именно он начиная с 1993 года практически занимался реализацией идеи Т.М. Мельниковой по изданию ежегодного научного сборника «Тарханский вестник». В первых 12 сборниках Фролов был ответственным секретарем и, конечно, автором статей, каковые регулярно публикует в последующих выпусках.
    И вес же лучше всего раскрывается изыскательский одновременно научный и художественный талант Петра Андреевича в книгах. В 1982 году в соавторстве с А.Д. Семченко вышла интересная работа «Мгновение и вечность. К истокам творчества Лермонтова», где убедительно обосновывалось благотворное влияние тарханского микроклимата на формирование личности поэта. Уже один автор-составитель значится в книге «Лермонтовский заповедник «Тарханы». Документы и материалы 1701 – 1924 гг.». В сборник включены редкие и ранее неизвестные исторические документы, мемуарные и эпистолярные материалы.
   В 2008 году свет увидела работа Фролова «Создание и крушение семьи Лермонтовых». Опираясь на архивные находки, документы и письма окружения Михаила Юрьевича, автор пересматривает традиционные представления о взаимоотношениях самых близких поэту людей: матери, отца, бабушки и деда. Убедительно показано, что семейные события прямо влияли на судьбу, становление личности поэта.
   Читатель, знакомый с творчеством Петра Андреевича, наверное, уже может задаться вопросом, почему это я ничего не пишу о книге, впервые вышедшей в свет гораздо раньше – в 1987 году, потом неоднократно дополнявшейся и переиздававшейся – о «Лермонтовских Тарханах»?
   Ответ прост. Специально оставил напоследок, чтобы еще раз испытать радость от выражения искреннего восхищения этим главным трудом, в высокой гармонии сочетающим мудрый анализ разностороннего воздействия тарханского мира России на Лермонтова и собственную воистину сыновью любовь к этой земле. Многие годы изучал Фролов местную старину, по крупицам собирал все, что сохранилось в памяти людей о далеком прошлом. Отлично написанная книга рассказывает о крестьянском быте, тех образах, песнях, народных преданиях и приметах, с которыми мог знакомиться юный Лермонтов, повествует о его окружении, увлечениях, показывает, как это влияло на формирование его взглядов и творчество.
   Спасибо, дорогой Петр Андреевич! И за эту книгу, и за все твои научные и творческие изыскания, за то, что ты всю свою жизнь остаешься Учителем!